О новой волне истерики вокруг «Байконура»
Граждане, Галактика в опасности. Российское правительство направило казахстанскому правительству тревожную ноту, требуя у коллег разъяснений по поводу высказываний о космодроме «Байконур», сделанных месяц назад главой Национального космического агентства РК Талгатом Мусабаевым. Нота была направлена в конце декабря, но трагическая весть о ней настигла СМИ только сейчас.
Собственно, всё происходит так, как и было предсказано (1, 2), и даже как-то без раскачки, нахрапом. Скандальное выступление Мусабаева в казахстанском парламенте уже обсудили и осудили все, кому не лень (как правило, игнорируя тот факт, что никакое оно не скандальное), потом официальные лица дали разъяснения, а потом наступил Новый год.
Теперь же пошла вторая волна истерики. Нацпаты и ура-паникёры двух стран ринулись пенно комментировать новость о событии двухнедельной давности на российских, казахстанских и прочих сайтах, обнаруживая при этом потрясающее стилистическое сходство высказываний при полном отсутствии мозгов. И никого из них не смущает, что речь идёт о космодроме «Байконур» - уникальном, не объекте даже, а явлении. Хотя именно фактор этой уникальности делает всё происходящее сейчас столь печальным.
Дело в том, что «Байконур» обладает беспрецедентным статусом (поправьте, если ошибаюсь). По сути своей, это памятник человечеству-исследователю, человечеству-первопроходцу, человечеству-мечтателю. Это памятник колоссальному труду, умственному и физическому, памятник гигантской силе воли, которые никак не возможно закопирайтить и вообще оформить юридически.
Этот космодром строила не Россия и не Казахстан, его строил Союз Советских Социалистических Республик. Когда это происходило, не было никаких российских федераций и республик казахстанов, а когда они вдруг возникли, то обнаружили, что подступиться к «Байконуру» очень сложно. Было совершенно ясно, что независимому Казахстану с «Байконуром» делать абсолютно нечего. Столь же понятно было и то, что независимая Россия не может просто так вот взять и оттяпать кусок кызылординской степи себе под анклавчик. В итоге, с 1994 года Россия арендовала космодром и одноимённый с ним город, что, разумеется, никак не отменяло недоумения по поводу сложившейся ситуации.
Космодром «Байконур» -- достояние пространства гораздо большего, нежели Россия, Казахстан, или Казахстан с Россией вместе взятые. Но именно две эти страны считают его своим – в этом корень нынешней истерики. Намеренно сейчас не обращаюсь к тому, что там в парламенте говорил или не говорил Мусабаев, и как его слова можно или нельзя интерпретировать – это вообще не важно, совсем. Важно то, что в уникальности статуса «Байконура» заключается корень разлада, который можно выкорчевать только одним способом – вернуть ему статус прежний. Не уникальный, а вполне обычный статус всесоюзного стратегического объекта.
Попробуем посмотреть на это дело сквозь призму не конспирологии, но символизма: символично, что именно космодром «Байконур» стал тем местом, куда вбивается клин между Россией и Казахстаном. Общие космические программы – это пример тех сверхзадач, которые могут резко и окончательно спаять две страны по множеству направлений. Соответственно, нынешний скандал выгоден тем, кому перспективы такого сближения решительно не нравятся. Помимо дежурных кликуш -- типа нацпатов и жопоголиков – это, разумеется, представители элит.
И вот здесь, дорогие друзья, мы посмотрим, кто и как себя будет вести. Думается, если скандал не замнут в ближайшее время, то раздувать его придётся щекам вполне конкретных персон. Так сказать, «и по щекам их узнаете их».
Что же касается будущего самого «Байконура», то его никто не отменял. Поскольку по-прежнему ясно, что Казахстану с ним делать совершенно нечего, и по-прежнему ясно, что у России нет другого космодрома, с которого можно выводить спутники на геостационарную орбиту. Поэтому сотрудничество продолжится, несмотря на скандал. Другое дело – такие скандалы разжигают взаимную неприязнь.
Так что по мере сил придётся компенсировать пароксизмы раздрая идеей объединения. Да и ладно, дело-то уже привычное.
